Из книги Морозова:
…Полетность голоса певца — это удивительное и до конца не разгаданное свойство звука. Секрет скрипок Антонио Страдивари помимо красоты тембра заключался и в удивительной полетности звука. Сколько раз описаны случаи, когда сходная по тембру со Страдивари скрипка какого-нибудь мастера при испытании в большом зале с оркестром буквально «тонула» в звуках оркестра, в то время, как звук скрипки Страдивари как бы парил над звуком оркестра и прекрасно слышался во всех уголках зала. Создается впечатление, что и «полетный голос» не только не заглушается музыкальным сопровождением, но наоборот — как бы поддерживается им и усиливается. Таков был голос Шаляпина…
Большое значение имеет, кто вам аккомпанирует. В отсутствии посторонних ушей (педагога, музыканта) первая задача подобрать себе пианиста, который бы умел в первую очередь не мешать.
Поперек певца взятый аккорд, или взятый чуть-чуть до его вступления, «убивает все живое».
Певческая работа, как я уже говорила, предельно концентрированная работа в он-лайне – просто-напросто мозг расплавится еще и концертмейстера контролировать.
Приведу в пример удобную и правильную игру М. Аркадьева для Дм. Хворостовского в песне Г.Свиридова «Осень» (идентично «Серебристая дорога»).
После предельной ноты (тональность не имеет значения) на слове «Язвы КРА-сные..» Аркадьев не спеша примерно четвертями/половинами раскладывает аккорд (целая) – сначала в левую руку, затем правую. Эта схема очень верна, особенно в речитативах арий Россини, Верди.
При заходе на высокую ноту певец отталкивается от предыдущих звуков (опорных) – «Яз-ВЫ» — и идет на верх, там расширяет границы звучания, наполняя глубинную длину.
Нота «КРА» — главная нота произведения по наполнению всем телом – FF (все-таки по смыслу важны, скорее, — «незримому христу»). Сколько раз у Свиридова стоит именно два форте, но это не форте Россини и Пуччини, – эта глубочайший лиризм и тоска, с самого дна души – поэтому форте, на мой взгляд, символизирует глубину дыхания, обращенность внутрь себя — не блестящее форте, а форте-стон (см. главу об АССОЦИАЦИИ).
Если пианист вступит на этой ноте до певца или вместе с ним, он собьет весь вокальный настрой и концентрацию певца на процессах по подготовке к еще большему физическому освобождению. Аркадьев помогает Хворостовскому необыкновенно – он не помешает взять певцу звук, но чуть после увеличивает его этими двумя, последовательно взятыми аккордами, и они становятся для певца бо’льшей опорой, чем написанный аккорд целой. Таким образом, после второго аккорда и звучание фортепиано становится более обертонально насыщено и певец достигает максимума своей глубины и звучности, более того темп можно колоссально раздвинуть, за счет этого абсолютного вокального удобства и обретенной, благодаря концертмейстеру, свободы.
| Назад | Далее |
